Случилось!
Но в одной из статей этимологического словаря Фасмер сподобился сказать такую правду, о которой должен был бы молчать до Второго Пришествия. Неисповедимы всё же пути...
О чём я? Вот об этом:
ма́ца
I, также маца́, моск., "изделие из теста, изготовляемое во время еврейской пасхи", укр. ма́ца (Желех.), блр. маца́ (Носович), польск. mаса. Как и нем. Маtzе, из идиш maze от др.-еврейск. maṣṣā "пресная лепешка"; см. Винер, ЖСт., 1895, вып. 1, стр. 64; Литтман 46; Преобр. I, 517; Клюге-Гётце 381.
Пытался выпутаться, но не смог. Надрывался, но... надорвался.
Фасмер превосходно знал, что идиш (читай: диалект немецкого) и древне—еврейский никак не пересекаются. У них нет точки соприкосновения ни во времени, ни в пространстве. Это разные вселенные. Не имеющие ничего общего сущности.
И всё же... всё же Фасмер вынужден был вывести мацу из идиша, а фактически - из латыни. Ибо massa - это точно не древнееврейский. Если же препарировать дальше, то окажется, что месить - то самое слово, из которого и massa, и mix, и всё остальное.
Но ведь это такие мелочи! Это уже легко просчитывается. И ещё легче прощается.
Мацу, значит, товарищи иудеи, любите на Пейсах? И рецепт с египетских времён? Ну-ну...
Лишь бы на здоровье! Месите! Лехаим!